ЛЕТОМ В ЛЕСУ
К нам на Печору снова лето
Неторопливое пришло.
Зарю вечернюю с рассветом
В сторонке северной свело.
На смену дням прохладным, серым
Жара нахлынула, и вот
В моей душе, хоть и не смело
Проснулся бывший лесовод.
Я прежде был хранитель строгий
Лесов. И нынче в нужный срок
На даль тайги гляжу с тревогой –
Не появился ль где дымок!
Такую странную манеру
Мне, видно, передал отец.
И в возраст свой, отбросив веру,
Шагаю бором, как юнец.
Смотрю: меж кронами просветы.
Внизу же марево, как дым,
И вязко пахнет разогретой
Смолой и деревом парным.
Всё замерло в дремотной лени,
Стоят деревья, как в пуху,
Прозрачные уснули тени
На пересохшем, хрустком мху.
И бьётся мысль в моём сознанье:
В такую сушь, в такие дни,
А вдруг да самовозгоранье
Случится. Боже сохрани!
Нас на природе каждодневно
Бывает сотни... Но подчас
Где отдыхали мы, плачевный
Вид остаётся после нас.
Вон там кору содрали с ёлки,
Здесь кедр подрубленный поник,
На мху блестят стекла осколки –
Веселье было тут, пикник.
А к этому опять прибавим:
(Не в назиданье, не в укор),
Что будет, если мы оставим
Ещё и тлеющий костёр?
Всем истины известны эти,
Но среди нас – жалею я –
«Забывчивые», словно дети,
Ещё находятся друзья.
Лес – красота, души отрада,
Согреет и накормит нас.
Беречь его всем миром надо.
Бездумны мы к нему подчас.
И я кричу надрывно, грозно
На весь район с лесной гряды:
«О, люди! Будьте осторожны
С огнём... Не сделайте беды».
ТРЕВОГА
На работу меня принимали:
Тридцать дней – испытательный срок.
Охранять поручили вначале
Беспредельной тайги уголок.
- Хоть обязанность вроде простая,
Помни: есть у природы враги.
Всё живое – что бродит, летает –
Беззаветно люби, береги.
Пусть напутствия вовсе не строги,
Не прошли они мимо ушей:
Не отступит ни на день тревога,
Поселившись хозяйкой в душе.
Не молю я о помощи Бога,
А ведь служба совсем не легка,
Жизнь сама – ревизор очень строгий –
Проверяет меня, лесника.
В половодье ли буйное мая,
Иль в свирепость февральской пурги,
И опасность, и страх презирая,
Ухожу я в безмолвье тайги.
Что положено, может, не мало
Я, любя, сохранил и сберёг...
Три десятка годов миновало,
Как держу испытательный срок!
СТРЕМЛЕНИЕ
Никакой не удержит меня отговор,
На корме новой лодки подвешен мотор.
Что ветер и хлещет волна:
«Ну, детишки, пока…
До свиданья, жена!»
Знаю, будет дорога моя не легка:
Своенравна, быстра и коварна река.
Но бурлящих порогов её не страшусь,
И до туда, где Пижмы исток, доберусь!
Лодку сам сколотил я – надёжна она,
Не затопит её никакая волна;
И мотор (у него же достаточно сил)
За три года меня ещё не подводил.
И не нужен мне даже билет проездной:
Сам на судне начальник я, сам рулевой.
Триста вёрст не тревожат меня – ерунда!
Винт гребной поломаю – и то не беда!
Здесь подводные камни на каждом шагу:
Новый винт на мотор я поставить смогу.
А устану? Ну что ж – для ночлега покой
Отыщу в прокопчёной избушке лесной.
А уж сколько увижу я дивных чудес:
В первозданном хаосе нетронутый лес,
Сохраняя сурово-загадочный вид,
По крутым берегам молчаливо стоит.
И увижу: на зорьке, увлёкшись игрой,
Рыба сёмга взметнётся, блеснув чешуёй,
Перед носом бегущей моторки моей
И исчезнет в кипящей волне меж камней.
По прибрежной траве, окроплённой росой,
От кого-то промчится пугливый косой…
Может быть на меня, рея плавно, легко,
Зорко смотрит орёл с высоты облаков.
Вёрст за сотню вокруг ни людей, ни жилья.
Тишине благодатной порадуюсь я.
Посмотрю, как из чащи звериной тропой
Выйдут лоси к реке на дневной водопой.
О, как строен у них и величествен вид!
Гул мотора сохатых совсем не страшит.
Я вреда никакого им не принесу,
Пусть спокойно живут и плодятся в лесу.
И увижу, быть может, сквозь сизый туман
Пробуждающийся, полный тайны Тиман, уступчатых скал
В дикой злобе клокочет и пенится вал…
Но довольно мечтать!
Время десять утра:
В трудный путь отправляться настала пора!
Пожелай мне счастливой дороги, жена!
Не печалься, что ветер и хлещет волна.
До Ямозера я всё равно доберусь,
Жди спокойно меня. А когда же вернусь,
Обещанье своё я, конечно, сдержу
И про Пижму-реку всё тебе расскажу!
НЕ СПЕШИ УХОДИТЬ
Встань пораньше весеннему солнцу навстречу,
По росе прошагай в тот недальний лесок,
Помолчи и послушай, как птицы щебечут,
Как в заросшей лощине поёт ручеёк.
Тишина по земле эти звуки разносит.
Не спеши уходить! Посмотри-ка вокруг:
Из-под старой валежины чьи-то полоски – на тебя бурундук.
Муравьи-работяги снуют под ногою,
К солнцу ветви свои протянула сосна.
Не спеши уходить! Слышишь, как над тобою
Голубая звенит и дрожит тишина?
ОХОТНИК
Выпал снег. На утро распылило
Солнце искры по земле опять.
Только это старику не мило –
Троп ему таёжных не топтать:
Месяц кряду ломит поясницу,
Ноги ноют. Чёрт бы немочь взял!
И кряхтит на печке дед и злится:
Год ружья со спицы не снимал.
А избушка ждёт его всю осень
В ельнике на берегу реки.
Дед болезни стойко переносит,
Но не вынести ему тоски...
Распрямил сутулую он спину,
Посмотрел на тёмную тайгу –
И, шапчонку на брови надвинув,
Вновь лыжню оставил на снегу.
ПОЗНАЙ СЕБЯ
Зачем ты настежь открываешь двери
В мой мир душевный – этот личный дом?
У каждого из нас в какой-то мере
Есть недостатки в этом или том.
Мне на мои указывать не надо!
К чему? Себе на горькую беду
Я получил от жизни их в награду,
Они – как на ладони – на виду.
Зато мне доставалось на «орешки»,
Да так, что и прочухаюсь едва…
Не смехом, нет, а подленькой насмешкой
Звучат твои «невинные» слова.
Я только улыбаюсь добродушно:
Мол, знаю сам, что это не пустяк…
Железо раскалённое послушно
В руках умелых гнётся так и сяк.
И ты в костёр смолистые поленья
Подкидываешь, чтоб огонь не сник.
И мыслишь про себя – тут без сомненья –
Мол, ум мой гибок и остёр язык.
«Работаешь» ты в направленьях разных…
Но про того, кто может дать отбой,
Ты тянешь паутину сплетен грязных
У человека сзади, за спиной…
И под конец хочу заметить скромно:
Изъяна у соседей не ищи,
А лучше загляни в колодец тёмный
Своей души!
ВДВОЁМ
Над деревней, в синей дымке неба
Клинья неспокойных журавлей...
На закуску дай мне ломтик хлеба,
Крепкой водки рюмочку налей.
А за это я тебе в награду
Улыбнусь признательно, светло.
За столом усядемся мы рядом,
Я скажу: «Мне нынче повезло!..»
Ты совсем не пьёшь вина, я знаю –
За себя сто грамм не пожалей.
Много будет? Ничего, родная!
Уж, зато на сердце веселей.
В этот день осенний без печали
Потолкуем мирно обо всём...
Мы с тобой всю жизнь не расставались,
Словно журавлиха с журавлём.
РОДНОЙ КРАЙ
Много есть красивых мест на свете,
Лучшее, где детство проведёшь.
Я родился в середине лета,
Соком наливалась в поле рожь.
Не щенком беспомощным и жалким
Где-то под забором, иль в кустах,
Просыпался, верно, я в качалке
С розовой улыбкой на устах.
С криком ли несчастного зайчонка
В когти угодившего орла:
Видимо, страшил меня в избёнке
Сумрак прокопчённого угла.
За окном разбойный свист метели,
Гул ли грома где-то невдали,
Может, я со скрипом колыбели
Их отожествлял... И дни текли.
Приводя родителей в смятенье,
Ясным днём ли, при вечерней мгле
Где-то в деревушке под Тюменью
Первый шаг я сделал по земле,
И, поди, совсем лишил покоя
Я родных, когда – никто не ждал! –
Слово незабвенно дорогое
«Мама» первый раз пролепетал.
Призыв бессознательный, но в этом
Речи зарождения исток...
Если б в незапамятное лето
На минуту заглянуть я мог!..
Может, и теперь незримой тенью
Молчаливый дух витает мой
Над рекой Турою, под Тюменью,
Где прошёлся по земле впервой. |
