«И недавно, и нескромно восходящий на поэтическом небосклоне России Денис Попов поневоле попал в непредполагаемую им «фамильную» шеренгу знаменитостей», – пишет Надежда Александровна, сравнивая поэзию Дениса с творчеством «незабвенного коми поэта» Серафима Попова, «ярко сияющего на литературной карте Коми земли и России» поэта Андрея Попова, «замечательного прозаика народа коми» Алексея Попова. «Похоже, что Денису Попову предстоит стать нашим четвёртым Поповым в этом достойном ряду и вторым – не по ценности, а по количеству – русским Поповым <…> На подходе новое имя в национальной русской поэзии, которая, казалось бы, уже почти невозможна сегодня. А вот гляди ж ты!» – радостно, что наш земляк был удостоен такой высокой оценки!
Денис Николаевич Попов родился в селе Усть-Цильма в 1979 году. Увлекаться поэзией начал уже с 13 лет, а впервые его стихи были опубликованы в 1999-м в газете «Красная Печора», в дальнейшем – в журналах «Север» (Петрозаводск), «Дон» (Ростов-на-Дону), «Подъём» (Воронеж), «Сибирские огни» (Новосибирск), «Алтай» (Барнаул), «Дальний Восток» (Хабаровск) и других российских и зарубежных литературных изданиях, а также республиканских и российских альманахах.
В 2018 году вышел первый сборник стихов Д. Н. Попова «Лиственничное небо», в 2022-м – второй – «Птицы ковчега». «Уже в предыдущих книгах отмечена покаянная исповедальность поэта. Когда читаешь новую книгу Дениса Попова, невольно приходит на ум странное определение – жёсткая лирика. Жёсткая она по бескомпромиссному отношению к миру и себе, а лирика – по любви к этому же миру и к нам» (Н. Мирошниченко).
В сборник «Тяжёлый человек» вошли стихи, написанные автором с 2015 по 2022 годы. Это своеобразное откровение перед читателем, в котором поэт как будто разговаривает с нами, делится тем, что у него на душе, эмоциями от событий, происходящих в стране и мире. Со своей, непохожей на другие, точки зрения вечного странника, ищущего своё место в жизни, он раскрывает неизменные темы любви к малой и большой Родине, очарованный первозданной красотой её природы, неприметной простотой (но душевной теплотой) деревянных изб, темы отношений с родными, друзьями, женщинами.
…Зарок от зависти, от нужд,
Порою даже и от смерти.
Попутал чёрт? Мы сами черти!
И враг милей, и ближний чужд…
Так, часто кровная родня
Роднится только за оградой,
Где спящим им уже не надо
Ни жён, ни царства, ни коня («Чужие»).
Многие произведения отсылают нас к Библии и священным писаниям, «поиску Бога в своей душе», заставляют задуматься о правильности (праведности) земного пути: «…Раб Божий не ахти какой: сухой листок! Дурак, как прежде дураком, зато Христов».
Место жительства поэта – город Ухта, место работы – посёлок Ярега, должность – охранник на объектах ЛУКОЙЛа. В перерывах между вахтами Денис Попов путешествует по России, считая это самым лучшим источником вдохновения («стараться писать так, как никто не пишет»), верным способом укрепления духа и развития разума. В основном, поездки можно назвать деловыми (ведь у творческих людей нет выходных) – в этом году поэт встречался с коллегами из Союза писателей России в Новосибирске; в библиотеке им. В. М. Башунова в Барнауле состоялся его творческий вечер.
В апреле удалось съездить в Донецк и увидеть своими глазами всё то, что там происходит (желание отправиться туда не покидало Дениса с 2014 года, в новой книге есть стихи, в которых автор с горечью говорит о ситуации на Украине). Встретился с писателями ДНР, посетил исторические места – а их немало: Спасо-Преображенский кафедральный собор, мемориалы участникам Великой Отечественной и Афганской войн, Аллея Героев ДНР, памятные знаки и арт-объекты… Находясь в Донецке, был восхищён его чистотой – даже в условиях войны в городе убрано! Водоснабжение в домах нестабильное, поэтому дончанам приходится наливать воду про запас в большие бутыли и канистры. Жил в относительно спокойном Ворошиловском районе, но и туда неоднократно прилетали снаряды, было дело – чудом остался цел…
Осенью прошлого года наш земляк путешествовал по Дальнему Востоку: «Всегда мечтал побывать там, где начинается Россия – не по служебным делам (командировкам), а по доброй воле», – поделился Денис. Достопримечательности Владивостока, Петропавловска-Камчатского, острова Сахалин, «взятие» заброшенного маяка на мысе Анива, бескрайние просторы Охотского моря, девственность природы, очаровательные нерпы, безмятежно отдыхающие на камнях, красота и таинственность действующих вулканов, бушующий Тихий океан… – всё это надолго останется в памяти поэта, как место земного рая. Критерий счастья у каждого свой, но главное, считает Денис Попов, быть настоящим: «Быть самим собой, себя не предавать, учиться по-настоящему любить, а это гораздо сложнее, чем в кино и книгах».
В аннотации к сборнику стихов «Тяжёлый человек», которую составил Член Союза писателей России Григорий Иванович Спичак, говорится: «…Судьба – это не когда «всё главное впереди», судьба – это, когда всё главное осмыслено <…> «Читать» когда-то означало «чтить», почитать важное и сущностное. У вас в руках правильная книга».
«Правильная книга» была выпущена тиражом всего в 70 экземпляров и разошлась моментально. Поэтому взять почитать новый сборник стихов Дениса Попова можно пока только в Центральной библиотеке им. Олега Чупрова. Приходите, берите, читайте! Чтите!
Мария Федотова.
Книжка бабушки моей
Нет ни зайца, ни волчишки,
Ни картинок, где Кощей, –
Только буквы в старой книжке,
В книжке бабушки моей,
Точно в папиной газете.
Но смотрю, раскрыв её:
Почему над книжкой этой
Странно бабушка поёт?
Я вожу по буквам пальцем.
Я знакомые ищу.
Вот похожие на пяльцы
Или пятнышки у щук!
Б – похожа на улитку,
Г – похожа на крючок,
Закрывающий калитку
И бабулин сундучок.
«Бэ! О! Гэ!» – вожу по буквам,
Точно ложкой в твороге…
Я спрошу бабулю утром –
Что такое «Бэ-О-Гэ»?
***
Я, наверное, в церковь схожу.
Не бывал до сих пор, жил без цели.
Но когда-то же надо…
Гляжу,
Мало духа в больном моём теле.
Время как-нибудь я подыщу:
Загляну к Богу. Что же всё мимо
Прохожу, как чужой?
Погощу,
Не забыть бы ещё Его имя.
Я схожу… За отца своего –
Он ведь так и не начал молиться.
И за мать. Для себя ничего
Не спрошу…
Как бы только не спиться.
***
Молча и почти на автомате,
Взгляд не поднимая в синеву,
На могилах бабушки и бати
Выкошу малину и траву.
Посижу, уставясь на портреты.
Помяну батоном с молоком.
Не спрошу, как спится. Их ответы
Не услышу. «Больно высоко
Забрались!» – придёт на ум некстати.
Покурю ещё на посошок.
– Спите с миром, бабушка и батя,
У меня не всё, но хорошо!
***
Сыро на заднем дворе
Августа: ночью шёл дождь.
Белый от пуха кипрей
Сам на себя не похож.
Печи вот-вот затрубят
О сентябре. Снова дождь…
К осени я на себя
Больше, чем летом, похож.
***
Не жалею о ссорах с отцом,
Потому что жалеть смысла нет,
Если скрыто землёю лицо
Бати вот уже несколько лет.
Не хватает его – это да!
Жизнь, казалось, возьми и порви.
Только Божьего пуще суда
Материнской боюсь нелюбви.
Я не знаю, легко ль умирать,
Но уверен, что жить тяжелей.
Не пускает к отцу меня мать,
Не пускают долги перед ней.
***
Какое удовольствие – прилечь
в натопленном после работы доме!
И слушать, как похрустывает печь
берёзовым полешком.
В полудрёме почувствовать плечами: тишина
усталость тянет,
точно бы рубашку снять помогает добрая жена,
дождавшаяся милого с шабашки.
***
Мне говорила женщина: «Не пей!»,
Ко мне являя жалость в лучшем смысле.
А Бог слыхал с Ему привычной выси,
Как думал я: «Зачем же это ей?»
Мне верили друзья: «Пиши! Пиши!»,
Слова мои приписывая Богу.
Но верили в Него совсем немного,
Как сам я, духом падая в глуши.
Я рад был их вниманию, твердил,
Что всех люблю, но шёл домой без друга,
Без женщины,
не ставшей мне супругой,
Без крестика с распятьем на груди.
Примета жизни
И снова он Дальний – Восток,
Недавно ещё бывший близким.
С поклонным на мысе крестом,
С цветами в тени обелисков.
Но птиц, воплощающих мир,
И строгость молчащих орудий
Запомню, как тот ориентир,
Что из лесу тягостных буден
На свет Божий вывел меня.
А свет, хоть на краешке света,
На грани земли и огня, –
Хорошая жизни примета.
Иди и смотри!
И когда Он снял третью печать,
Я слышал третье животное,
говорящее: иди и смотри.
Я взглянул, и вот, конь вороной,
И на нём всадник… (Откр. 6:5)
И сорвана третья печать,
И дым над свечой,
И гибнет опять от меча
Пришедший с мечом.
И вижу я – конь вороной
На фоне зари.
Так было прочитано мной –
Иди и смотри!
Иди и смотри! Но не верь,
Что гибнет страна.
Иди и смотри! – скажет зверь,
Чьё имя – война.
И сорвана третья печать,
И дым над свечой.
От русского гибнет меча
Пришедший с мечом.
Ополченец
Слава стране, в которой есть герои!
Горе стране, которой они нужны!
(Из к/ф «Власть огня»).
Дед – без ноги, но вернулся с войны.
Батя с медалью пришёл «За отвагу».
Старший мой брат интересам страны
Дал в 90-х под Грозным присягу.
И для меня отливают свинец.
Боже, дай силы принять свою долю!
И удержать под атакой Донецк,
Как наши пращуры Дикое поле.
Слава стране и героям её!
Горе стране, что желает отваги!
Вешают бабы сушиться бельё,
Только не вешают белые флаги.
Самокруточка
Стужа. Машет деревенька,
Как платочками, дымком.
Колуном мужик задренькал –
Чурачок за чурачком.
Чтоб не стыть, берись вертеться.
Хошь курить, умей крутить.
Без махры – не труд, а дельце.
С табачком полегче жить.
Закрутил чиновник гайки,
Людям затянул хомут.
Греет дедова фуфайка,
Самосад и Божий суд.
Самокруточка-деревня:
Всё теперь сама, сама.
Пусть «бычок» кислит, как ревень,
Но не вяжет, как дурман.
Сигареточка-Рассея,
Не проси огня у тех,
Кто добро своё рассеял,
Подбивал тебя на грех.
Слава Богу, есть махорка,
Есть газетка, спички есть.
Неча пред вражиной шоркать,
Под чужую дудку петь.
***
Светлой памяти Николая Попова – поэта, писателя, воина.
Будет кровь, коль прикусишь язык, –
Знает каждый дурак.
Не листвой, а войною разит,
Потому и рюкзак
За спиною идущих на вы.
Потому и в глазах
Не кресты остаются, а швы
На церквах, на церквах.
И уходят поэты на фронт
За читателем вслед,
Потому что страну не спасёт
Самый лучший сонет.
Есть слова человечьи, как жердь.
Есть Господни – как меч.
Потому что стреляют уже
В нас за русскую речь.
Человек копает землю
Человек копает землю,
Чтобы духом не упасть.
Человек копает землю,
Чтоб не спиться и не красть.
День за днём лопатой машет,
Морщась, напрягает грудь.
Человек, как трактор, пашет –
До зарплаты дотянуть.
Торф и всякую землицу
Топчет, глину и навоз.
И со лба его водица
Каплет на земную ось.
И планету ось вращает:
День – и сдвинулась на треть.
Землю человек копает,
Чтобы на Небо успеть.
Волчья свобода
Бежит тропа увёртливым ужом.
Следы плетутся серым позументом.
Иду далече. Лес скрывает дом,
Как волны моря берег континента.
Я дымом сигаретным ни волчат,
Ни глухаря, ни белку не тревожу.
Ищу покой. В деревне голосят.
Глухой там тишины найти не может.
Я не охоч до дичи, не лесник.
Вожак ваш, впрочем, это сразу понял.
Хочу душой вдохнуть свободы миг,
Что вам знаком, рождённые на воле.
Не бойтесь нас – рабов самих себя.
Ваш путь бессмертен, а деревня гибнет.
Тайга не наша, наши лишь поля,
Но человек однажды их покинет.
Настанет время – в города уйдём,
Бездарно Божий провалив экзамен.
И смерть уснёт, ржавея под дождём,
Как и свобода наша, в волчьей яме.
Андрею Попову
Я пишу, как Бог душе положит:
И тоска, и воля – от Него.
Наши с вами жизни не похожи,
Как и сумма пройденных кругов.
Лишь одна фамилия. Без правки
Звучным псевдонимом для продаж.
Но она дороже всякой ставки
И ценнее, чем любой тираж.
Я дышу сомнением, вы – верой,
Вам – терпенье, мне – плетёный кнут.
Вместе мы не ходим в лицемерах,
Что порою предков предают.
Может, жили бы, не беспокоясь,
Поменяв фамилии отцов.
Только не даёт нам это совесть,
Не даёт фамилия – Попов! |
